учебный кабинет и обои grandeco

Рабочий день Бориса Александровича начинается рано, даже если нет таких незапланированных визитов в семь утра. В восемь он уже в училище. Незаметно пролетают часы занятий. Кончились занятия, а в учебном кабинете сидят ребята. Это не собрание, просто Борис Александрович что-то рассказывает, — сегодня, скажем, о своих поездках за рубеж. Такие беседы, не предусмотренные никакими планами, важны и нужны, ведь их сами ребята ждут.
Потом совещание педагогического совета. Разговор заходит о том, что неважно обстоят дела со сдачей норм ГТО.
Борис Александрович настаивает на том, чтобы взрослые преподаватели, мастера приняли участие в сдаче норм вместе с ребятами.
И вообще — каждый день жди какого-нибудь нового сюрприза.
…Куда это мчится Таня Лёвкпна?
— Ой, Борис Александрович, здравствуйте!
Вот это в обычной ее манере — налететь стремглав в этой толчее, чуть не сбить с ног, а потом милое «Ой, здравствуйте!».
Интересуют оптовые поставки отделочных материалов? В этом случае можно заглянуть в компанию «Граффити», в которой http://www.graffiti.od.ua/catalog/oboynaya-produkciya/brend/grandeco обои grandeco, напольные покрытия, смесители и прочее предлагается на самых выгодных условиях. Примите это во внимание.
— Ой, здравствуйте, Таня! — ответил Журавлев. — Только все-таки почему «ой»?
— Я хотела предупредить: не беспокойтесь, Нина вышла на занятия…
Легко сказать: не беспокойтесь. Вот теперь-то самое время для беспокойства, потому что нужно понять, «как и почему» и, самое главное, что сделать, чтобы девочка поняла. И опять разговор. Но какой? Конечно, все эти несмышленыши уверены, что именно они, и только они, страшатся разговора-нагоняя. И сейчас, поди, шушукаются в коридоре: «Нинка-то трясется, вот ей достанется…» Им наверняка и в голову не приходит, что и воспитателю предстоящая беседа не в радость, и еще неизвестно, кто волнуется перед таким разговором больше. Потому что если хоть раз поговоришь вот так впустую, то потом можно вообще не разговаривать. Об этом думал Журавлев, когда шел к своему кабинету. Мимо, как номера домов и вывески, мелькали надписи на дверях аудиторий и названия кабинетов. Да и сам коридор, высвеченный ярким светом, напоминал оживленную главную улицу в каком-нибудь маленьком солнечном городке, где все знают друг друга в лицо. «Добрый день!», «Здравствуйте!»