ПОЛТЕРГЕЙСТ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ

Домовой из поселка Вырица

Вот что нам рассказала в письме Лариса Николаевна, жительница нашего города. На здоровье она не жалуется, но после описываемых событий ей пришлось обратиться к врачу, который прописал ей успокоительные таблетки.

В 1979 г. Ларисы Николаевны проживала с семьей на даче в пос. Вырица. Семья состояла из Ларисы Николаевны с мужем, ее матери и свекрови, которая была смертельно больна и не могла не только вставать, но и руку поднимала с трудом, и других родственников.

Однажды в апреле, приблизительно за месяц до кончины свекрови, Лариса Николаевна пришла с работы, прилегла на кровать и задремала. Возвратился с работы муж, подошел с каким-то вопросом, разбудив ее, и ушел.

Лариса Николаевна лежала, но не спала, и вдруг раздался стук в перегородку, которая разделяла ее комнату и комнату свекрови. Она зашла к ней в комнату, но та лежала спокойно. Лариса Николаевна вернулась в свою комнату, постояла у окна. Снова раздался стук в перегородку.

Когда пришли родственники, то над ее рассказом только посмеялись. После этого случая стуки в перегородку стали повторяться почти ежедневно. Стуки слышали и Лариса Николаевна, и свекровь, которая к этому времени стала заговариваться. Она часто повторяла: «Постучи еще, дам молочка!». Муж и мать Ларисы Николаевны ничего не слышали, даже когда их будили чтобы послушать.

Стуки обычно начинались около 1 часа ночи и продолжались до 4-5 часов утра. В самую первую ночь, когда начались стуки, в комнате свекрови упал на пол пакет с мукой, лежавший далеко от ее кровати.

Иногда Лариса Николаевна слышала звяканье дверцы отопительного котла, скрипела приоткрываемая кем-то дверь в прихожую, слышались шаркающие шаги.

Стуки обычно начинались с глухого одиночного удара, а дальше слышались беспорядочные удары, как обычно стучат в дверь. Как только Лариса Николаевна начинала шевелиться — стуки прекращались.

Однажды в спину лежавшей на кровати Ларисы Николаевны кто-то стукнул несколько раз сильно, но не больно. Она лежала, не шевелясь. Еще раз стукнули, и дребезжащий старческий голос произнес в такт ударам: «Пилит, пилит, пилит!».

Лариса Николаевна быстро поднялась, включила свет — в комнате никого не было. Иногда перед началом ночных стуков она ощущала, что ее кто-то специально будит, щекоча под носом.

После смерти свекрови стуки в перегородку прекратились, но аномальные явления, хотя и редко, но наблюдались.

Когда свекрови не стало, кровать маленькой дочери Ларисы Николаевны, которая родилась уже после похорон, поставили на место кровати свекрови.

Однажды Лариса Николаевна долго укачивала дочь и при этом «шушукала». Когда дочь заснула, Лариса Николаевна вышла в свою комнату. Вдруг она услышала, как дочь снова заплакала, а рядом с ней кто-то так же, как она до этого, стал «шушукать», и дочь успокоилась.

Как-то через год-полтора зимой Лариса Николаевна снова побывала в том же доме с дочерью. Вечером ей слышались глухие и сильные удары в подвале дома. А когда в соседней комнате раздался сильный треск, она не выдержала, подхватила дочь и убежала к соседям.

Никто из родственников ей не верил, решив, что у нее что-то с психикой. Когда еще была жива свекровь и были слышны стуки, Лариса Николаевна однажды оставила в ее комнате листок бумаги и карандаш.

На листке она написала: «Если вы можете стучать, то может, что-нибудь напишете?». Однако никто ничего не написал.

Похоже, что в этом случае был не полтергейст, а настоящий домовой, который, как и свекровь, был уже старенький, и его очень волновало состояние бабушки.